«Вести-Магадан»: закрыта ли тема репрессий в СССР
К реабилитации жертв политических репрессий подходят с особой осторожностью, в прямом смысле, прочитывая каждую букву закона.
Александр Навасардов, кандидат исторических наук, главный научный сотрудник Магаданского областного краеведческого музея: Для меня лично должно быть осознание идеологическое, философское, осознание того, что было.
К общему знаменателю в теме политических репрессий во времена Дальстроя стремятся общественники, историки, юристы, предложение Александра Чашина начать с дополнений в закон.
Александр Чашин, председатель коллегии адвокатов «Дальневосточная», кандидат юридических наук: Представляется, что, как минимум, нужно провести границу между такими понятиями, как законная политическая репрессия, незаконная политическая репрессия и незаконная репрессия под видом политической.
Слишком тонкая грань, которая в период с 1931 года по 1956 могла изменить судьбу человека. Детали хранят 800 тысяч дел побывавших на Колыме. В том числе тех, кто в войну перешёл на сторону врага.
Александр Лебединцев, ведущий научный сотрудник СВКНИИ ДВО РАН, кандидат исторических наук: Считается, если он с оружием в руках был у немцев и так далее, то это одно, а если на кухне, дрова колол – это другое.
Искать упомянутые в законе политические мотивы, которые давали заключённым возможность реабилитации, нужно в архивах. Основные данные в хранилищах ФСБ и МВД.
Тамара Веркина, начальник отдела использования и публикации архивных документов Государственного архива Магаданской области: У нас документы Дальстроя. Конечно, там как-то отражено развитие в отчетах Дальстроя, сколько там было заключённых, сколько вольнонаемных. Но это все требует, вы знаете, такой работы, как работали научные работники.
Активное использование закона «О реабилитации жертв политических репрессий» это 1991 – 2001 годы.
Максим Комаровский, начальник уголовно-судебного отдела прокуратуры Магаданской области: О том, как он был актуален тогда, сложно переоценить, потому что количество лиц, попавшим под действие этого закона, только по делам, которые находятся здесь в Магаданской области, измеряется десятками тысяч.
В рамках заседания рабочей группы настоящее исследование: выдвигают теории, обсуждают, аргументируют. Кажется, беспрецедентно смелое предположение – закон 1991 года уже не актуален.
Яков Радченко, председатель Общественной палаты Магаданской области: С точки зрения государства, по сути процесс этот мемориализации, увековечивания, он в принципе тоже как бы государства нашего, российского, завершен. Поэтому мне кажется, может это как-то смело, конечно, всё, но мне кажется в связи с отсутствием актуальности процесса реабилитации сейчас уже этот закон он не нужен.
В дискуссии рождаются опасения, что отмена закона создаст другие мифы.
Анатолий Широков, сенатор РФ, доктор исторических наук: Если мы отменяем закон, значит, репрессий не было, правильно. В этом смысле мы тогда уже, с точки зрения законодателя, государства, даём окончательный ответ, что это было, что зря у нас не сажали.
Цель подготовки справки — это количество и состав заключённых во времена Дальстроя. Также понимание, кого реально можно считать жертвами, а кто был осуждён справедливо. Запрошенная в архивах информация поможет достичь исторической правды: ведь далеко не все, отбывавшие наказание в колымских лагерях, были невиновны.
Екатерина Исаева
